ТЕРСКО-ОРЛОВСКИЙ МАЯК

 На Белом море есть два мыса, носящие имя Орлова: на Летнем берегу Двинского залива и Терском берегу Кольского полуострова (см. рис. на с. 25). На обоих мысах установлены маяки.
Вначале маяк, построенный на Терском берегу, назывался просто Орловский, но когда в 1900 году маяк появился и на мысе Орлова Летнего берега, для различия их в названиях появились слова “Терский” и “Летний”.
Терский берег, протянувшийся от мыса Святой Нос до устья реки Поной, сравнительно извилист и характерен множеством мысов, среди которых мыс Орлова наиболее приметен. Он расположен при входе в Белое море и потому является важным ориентиром для мореплавателей.
В этой части Белого моря лежит обширный район мелей и банок, известных под общим названием Северные кошки, и потому вопрос ограждения здесь навигационных опасностей всегда был актуален. Однако кроме крестов и гуриев до начала XIX века здесь не было никаких специально построенных навигационных ориентиров.
В 1806 году Адмиралтейств-коллегия запланировала поставить на мысе Орлова маяк, но план этот не был осуществлен — началась Отечественная война против Наполеона и государству потребовались средства для других целей.
В 1817 году капитан-лейтенант Дзюрковский, производивший на шлюпе “Урал” гидрографические работы в Горле Белого моря, отметил, что “нигде, вероятно, нельзя встретить таких неблагоприятных условий для плавания, как в Горле Белого моря. Здесь много мелей, о которых разбиваются суда, есть сильные течения и очень часты густые туманы. Весной и летом они сплошь заполняют собой всю северную часть Горла. Они всегда приносятся из Северного Ледовитого океана северо-восточными ветрами и густой массой спускаются к Летнему берегу, проникая даже в Онежский залив”.

Дзюрковский рекомендовал для безопасности плавания в Горле Белого моря установить на Терском берегу несколько маяков или опознавательных башен, в том числе на мысе Орлова.
В 1821 году бриг “Кетти” под командованием капитан-лейтенанта Жемчужникова доставил на мыс из Архангельска деревянную призматическую башню, и в том же году она была установлена на выбранном им месте. Это была одна из первых специально построенных опознавательных башен на Белом море.
В 1824 году Д. А. Демидов, участник первой русской антарктической экспедиции Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева на шлюпах “Восток” и “Мирный”, возглавил экспедицию по изучению Северных кошек и банок, находящихся вблизи фарватера. В этих работах принял участие лейтенант М. Ф. Рейнеке.
Исследования показали, что кроме банок, обнаруженных ранее в районе мыса Орлова, имеются еще многие мелководья, которые необходимо тщательно промерить и оградить. Эти работы выполнил Рейнеке в 1827 году на бриге “Лапоминка”. Во время плавания изучались также течения, приливы и погода. В результате исследований появились более подробные и точные карты на этот район и были выработаны рекомендации по ограждению наиболее опасных в навигационном отношении мест.
В 1842 году на одном из холмов мыса Орлова в 180 м от берега была выстроена каменная круглая башня высотой 19 м с железным фонарным сооружением и катоптрическим осветительным аппаратом с 15 лампами и 15 рефлекторами. Маяк светил белым постоянным огнем в секторе от 340 до 120°, освещая пространство на 13 миль. В 70 м к северо-востоку от башни выстроили деревянную ферму, на которой устроили колокольню и подвесили в ней 35-пудовый колокол для туманных сигналов. В 1882 году язык колокола через блоки соединили с фонарным сооружением, что дало возможность вахтенному маячнику производить звон, не спускаясь с башни.
Маяк начал действовать 1 сентября 1842 года. Его обслуживали смотритель и пять служащих, для которых выстроили каменный дом. Остальные служебные здания (кладовая, баня) были деревянными.
Место установки маяка было безлюдным, ближайшее селение Поной находилось от маяка в расстоянии около 20 км. С Архангельском сообщение было только летом и только на попутных судах. Зимой до города можно было добраться лишь “кругом Кандалакшского и Онежского заливов”. Можно себе представить, насколько тяжел был этот путь, тем более суровой зимой при отсутствии дорог на Русском Севере.
При строительстве маяка металлический фонарь установили не на каменных капитальных стенах, как было положено по проекту, а на деревянных балках, так как приобретенное во Франции фонарное сооружение оказалось меньшего диаметра, чем заказывали. Через двадцать лет это дало о себе знать: балки подгнили, и фонарному сооружению стало угрожать падение.
9 июля 1872 года во время ремонта маяка к мысу подошла со строительными материалами шхуна “Самоед”. Во время транспортировки грузов к берегу гребной катер перевернулся. Погибли 17 матросов, 3 мастеровых, офицер и корабельный инженер. В 1875 году в память погибших на средства, собранные по добровольной подписке среди служащих Архангельского порта, на мысе вблизи маяка выстроили деревянную часовню.
В 1877 году верхнюю часть башни перебрали, увеличили диаметр фонарного сооружения и установили его непосредственно на стены башни. Проблема устойчивой работы осветительного аппарата была временно решена.
В 1892 году катоптрический осветительный аппарат заменили на диоптрический. Для его установки верхнюю часть башни пришлось еще раз перестроить.

Во время Первой мировой войны и последовавшей за ней военной интервенции суда к мысу подходили только случайно, никаких регулярных рейсов пароходов в то время не было. Для маячников наступили тяжелые дни. Не было продуктов, питались одной солониной, отчего все служащие болели цингой; дрова для отопления не доставлялись — собирали редкий плавник. Даже охотиться нельзя было. На
просьбу выделить дробовое ружье Дирекция маяков Белого моря ответила: “Дробовых ружей не имеется, приобрести невозможно”.
Совсем стало трудно, когда в 1918 году служащих призывного возраста забрали в армию. Восстановить нормальную работу маяка удалось только в 1920-х годах.
В августе 1941 года после начала Великой Отечественной войны была создана Беломорская военная флотилия с главной базой в Архангельске.
Она обеспечивала арктические и внутренние морские перевозки, а также проводку внешних транспортов до Архангельска. Флотилия осуществляла оборону Горла Белого моря, а также новоземельских проливов, портов и станций Северного морского пути. В навигационно-гидрографическом обеспечении действий флотилии маяк играл не последнюю роль.
После Великой Отечественной войны маяк был капитально отремонтирован. В 1965 году было выстроено новое маячно-техническое здание, в 1980 году установлен радиомаяк КРМ-100. В настоящее время электрический светооптический аппарат маяка светит в секторе 340°—180° белым проблесковым огнем, освещая пространство на 23 мили.
В течение 45 лет маяк обслуживали три поколения маячников Куковеровых: в 1877—1899 годах смотрителем был Кузьма Михайлович; в 1899—1920 — его сын Александр, а позже — внук Николай.
В 1964—1995 годах на маяке работала династия маячников Шишеловых. И сейчас на маяке служат преданные своему делу специалисты, обеспечивая бесперебойную работу этого важного средства навигационного оборудования в Горле Белого моря.