МОРЖОВСКИЙ (МОРЖОВЕЦКИЙ) МАЯК
Маяк Моржовский сооружен вблизи юго-западного берега острова Моржовец, лежащего в Белом море при входе в Мезенский залив. Остров невысок, имеет довольно плоскую поверхность, сложен из перемежающихся пластов песка и льда. Летом лед вытаивает, что приводит к обрушиванию берегов. В среднем в год море разрушает сушу почти на 10 м.
Остров Моржовец
Название остров получил, видимо, от промышленников, охотившихся здесь. Еще в X веке на нем были открыты первые на Белом море богатые лежбища моржей: “Противу Сосновца острова, насредине Белого моря, находится немалый и славный остров Моржовец, так прозванный оттого, что при оном находят много морских зверей, моржи называемых” [19].
Восточный берег острова нанесен на карту в 1736 году участниками Великой Северной экспедиции 1733—1743 годов лейтенантами А. Сухотиным и А. Скуратовым. Более подробная съемка острова выполнена в 1756 и 1757 годах штурманом Беляевым и его помощником Толмачевым. Они же сделали промер от этого острова до мыса Воронова и до реки Мезень. Промер этот был первым, сделанным русскими моряками в Белом море, и до 1829 года единственным исследованием глубин в южной части Мезенского залива.
Точное положение острова определил 24 июня 1827 года М. Ф. Рейнеке во время экспедиции в Белое море на бриге “Лапоминка”. Подойдя к острову, он отправил на него мичмана Писарева и штурмана Пахтусова с поручением выполнить гидрографическую опись местности и установить башню, которая должна была служить приметным ориентиром для дальнейшей описи Белого моря.
Обследовав остров, исследователи рекомендовали установить на нем не просто башню, а классный световой маяк для ориентировки мореплавателей при входе в Мезенский залив и для указания положения острова, за крутыми берегами которого можно было переждать непогоду.
Остров Моржовец лежит на пути к порту Мезень, основанному еще в XVI веке новгородцами. М. Ф. Рейнеке сообщает, что к началу XIX века Мезенский уезд простирался от берега моря до Уральского хребта на 900 верст и к югу от берега океана до северной границы Вологодской губернии на 500 верст. Промышленность и торговля в начале XIX века здесь были значительными: звериные и рыбные товары шли в Москву и морем за границу. Жители этого края отправляли свои лодьи на Новую Землю за промыслом моржей, песцов и медведей. В Мезенской губе промышляли морских зайцев, серок и белух.
Исследователь Севера С. Максимов писал, что на острове часто спасались и охотники, промышлявшие зверя зимой. Один из его собеседников рассказывал в 1840-х годах: “По берегу-то по Канинскому теперь избы настроили, хоть и не больно часто; у иной и часовня есть, и образ есть — да ведь в наледном-то промыслу что в этих избах. Тут вон со зверем-то ломаешься, хитришь, бьешь его: ум теряешь и сметку всякую, а на ту пору — глядишь: ветер оторвал твою льдину от припая, да и понес в голомя (открытое море. — Авт.). Сгоряча-то это тебе не в примету, а огнешься — руками махнешь, крестное знамение на лоб положишь, родителей — коли есть — вспомянешь, знакомые, какие на ум взбредут, сердцем опять надорвешься, глаза зажмуришь, и поплывешь наудачу, куда ветер несет. На этот случай нам остров Моржовец — подспорье хорошее: все больше на него попадаем. Так вот со мной раз было дело. А то уносит в океан, так там и погибают ”[17].
Таким образом, решение в 1836 году Управления генерал-гидрографа о первоочередном строительстве маяка на острове Моржовец было вполне оправданным.
В 1837 году гидрографы лейтенант Н. Ф. Корсаков и инженер-поручик Тихонов выбрали место для башни. В 1838 году здесь появились первые строители, а 1 августа 1842 года маяк начал действовать. Он был возведен на песчано-глинистом северо-западном конце острова в 480 м от берега. Башню маяка сделали каменной красного цвета, высотой от основания в 20,4 м. Наверху ее установили металлический фонарь с катоптрическим осветительным аппаратом из 7 ламп с рефлекторами. Светил маяк с 1 августа до конца навигации. Нередко его зажигали и весной, чтобы облегчить ориентировку зверопромышленникам.
Обслуживали маяк пять матросов, проживавших в двух деревянных домах у озера. Других жителей на озере не было. Сообщение с Архангельском осуществлялось очень редко — только через маячные суда и только летом. С ноября по май при появлении плавающего льда сообщение с материком прерывалось.
Трудно было матросам зимой на острове без семей и близких. Вокруг ни одного дерева — один ягель да кустарник. Некачественное однообразное питание часто приводило к болезням. В 1857 году умерла от цинги вся команда — смотритель с женой и двое служащих (в 1850-х годах матросов заменили на вольнонаемный состав).
Во время Крымской войны 1853—1856 годов в Баренцевом и Белом морях появились корабли англо-французской эскадры. Освещение всех маяков было прекращено. Над отдаленным от Архангельска Моржовским маяком нависла угроза нападения. В июне 1854 года крестьянин деревни Патракеевка М. Д. Чухчин с риском для жизни, несмотря на запрет губернских военных властей выходить в море, прибыл на своем судне на остров, снял с него команду маячников, осветительный аппарат и доставил все в Архангельск, за что был награжден серебряной медалью.
Благодаря спасенному аппарату, после войны маяк удалось быстро ввести в строй.
К сожалению, при выборе места для башни не учли скорость обвала берега от подмыва прибоем. Через 16 лет после завершения строительства край берега приблизился к маяку и находился в расстоянии 170 м от башни, а к 1865 году это расстояние сократилось до 106 м.
Чтобы избежать обвала, в 1871 году каменную башню разобрали и в 300 метрах к северо-востоку от прежнего места построили новую светло-желтую деревянную восьмигранную с металлическим фонарем.
Башню срубили в Архангельске из бревен и в разобранном виде доставили на остров. Устанавливал ее на месте крестьянин Котлов. Осветительный аппарат оставили прежним. Горючим материалом для него служили рыбий жир и конопляное масло. Новый маяк начал действовать 1 августа 1871 года. Первое время его огонь освещал пространство от 225 до 330°, но в 1910 году по просьбе мореплавателей его освещение сделали круговым. Для туманных сигналов маяк снабдили пушкой образца 1866 года.
На маяке было два флигеля, часовня, баня, сарай. Обслуживали его, как и до перестройки, один смотритель и трое служащих с семьями. Кроме них, никаких жителей на острове не было. Но с середины февраля население острова увеличивалось и достигало иногда 200 человек, проживавших здесь до осени для звериного промысла. Императорское общество спасения на водах, которое содержалось за счет промышленников, обеспечивало им теплый угол и запасы провизии.
В 1916 году обвал стал угрожать и этому маяку. Дом смотрителя к этому времени уже обвалился. Главное гидрографическое управление дало задание Дирекции маяков Белого моря срочно разработать проект новой железобетонной башни и заказало Русскому акционерному обществу “Газоаккумулятор” (филиал известной одноименной шведской фирмы) новый ацетиленовый осветительный аппарат.
Место для новой башни выбрали в трех километрах к югу от старой на левом берегу речки Золотуха. Однако Первая мировая, а затем Гражданская войны не позволили выполнить строительные работы.
В 1917 году на маяке случился пожар, старый катоптрический аппарат спасти не удалось. Чтобы не прерывать освещение, на оставшейся от пожара части башни установили фонарь, снятый со светящего бакана. Его огонь, конечно, был очень слаб и виден на небольшом расстоянии.
Беды преследовали маяк одна за другой. Спустя год после пожара при выгрузке в ненастную погоду с гидрографического судна “Саломбала” провизии оказались намоченными морской водой и испорченными почти все продукты. Долгое время маячникам пришлось жить на крайне скудном пайке, пока судно не сделало новый рейс. Надо напомнить, что шел 1918 год и в стране шла Гражданская война, значительно усложнившая решение таких задач, как доставка продовольствия на маяки. Маячники пережили этот период с большим трудом, но работу не бросали.
17 ноября 1918 года северный пронизывающий ветер нагнал мороз, видимость резко снизилась, и смотритель В. Г. Редружин послал служащую Дарью Миллер звонить в колокол. Ночью колокол стих — оборвалась веревка. Заметив это, смотритель, чтобы не оставлять моряков без сигнала, бросился раздетым скорее выяснить в чем дело и открыть огонь из пушки. Сигналы об опасности вновь понеслись над морем, но Редружин простудился, и семья смотрителя осталась без хозяина. Осиротели жена, две дочери и три сына. Командование над маяком принял 24-летний сын умершего маячника.
В 1925—1927 годах по настоянию Убекосевера маяк, наконец, был перестроен. Новая башня представляла собой деревянную усеченную четырехгранную пирамиду с фонарным сооружением и ацетиленовым осветительным аппаратом. Цвет башни остался желтым. Вблизи маячных зданий выросли мачты радиостанции, которая связала остров с Архангельском.
В годы Великой Отечественной войны маяк играл роль часового при входе в Белое море. Небольшой гарнизон острова нес бдительную вахту, наблюдая за морем и немедленно посылал радиодонесения кораблям охранения о появлении противника. В эти годы пришлось маячникам побывать и под бомбами, и под артиллерийскими обстрелами.
Маяк Моржовский
Начальником маяка во время Великой Отечественной войны был Степан Васильевич Малыгин, один из сыновей старейшего маячника северных морей Василия Малыгина. Начинал он службу задолго до революции. Служил на разных маяках и вырастил себе смену. Сыновья Степана Адольф и Апполинарий стали начальниками маяков, Аркадий — старшим техником, дочери Надежда и Таисия — техниками. Их семьи также связали свою судьбу с маяками и морем.
В 1970-х годах Моржовский маяк пришлось еще раз перестроить. В 1974 году вступила в строй новая железобетонная коническая башня высотой от основания 30 м. От традиционного желтого цвета на этот раз отказались. Чтобы усилить видимость, ее окрасили черными и белыми горизонтальными полосами. В остекленном фонарном сооружении установили светооптический осветительный аппарат с белым группопроблесковым огнем. Высота огня от уровня моря 46 м, дальность видимости 26 миль. Маяк оборудован круговым радиомаяком с дальностью действия 110 км.
С 1954 по 1997 год более 40 лет начальником маяка был Алексей Васильевич Тумановский. Вместе с женой Розой Евгеньевной они отдали маяку лучшую часть своей жизни, привив любовь к морю и своему сыну Петру Алексеевичу, который работает на маяке с 1973 года. После ухода на пенсию отца в 1997 году он был назначен начальником маяка и вместе с женой продолжает традиции семьи Тумановских.